Круто! Ты попал на ТВ - давай народ поразим

Говорят, что люди, вернувшиеся с войны, долго еще не могут привыкнуть к ритму обычной мирной жизни: их раздражают беззаботные лица сограждан, не нюхавших пороха, им кажется кощунственным чужое веселье в то время, когда там, откуда они вернулись, продолжают погибать товарищи, они кричат во сне, снова и снова переживая происходившее с ними...

Многие из моих знакомых признавались мне в эти дни, что никак не могут вернуться к "мирной" жизни. Они по-прежнему смотрят только новости, переключаясь с канала на канал, и им кажутся неуместными бодрые рекламные ролики, развлекательные программы и реальные шоу, после небольшого перерыва вновь обосновавшиеся на телеэкране.

Да, жизнь возвращается в свои берега, а телевидение - в сетку вещания. А я ловлю себя на мысли, что в контексте случившегося иначе воспринимаю даже названия программ: "Русская рулетка", к примеру, или "Русское чудо" с невинной песенкой-лейтмотивом - "Может быть, по глупости, но нам должно всем повезти". И я вздрогнула, когда в реальном шоу Первого канала "Фабрика звезд" зрителям предложили выбрать, кого из участников шоу они хотят спасти (то есть проголосовать "за"): слово "спасать", увы, до сих пор звучит трагично и предельно конкретно.

Между тем один знакомый подросток, ухмыляясь, заметил: "А у нас в классе все ребята называют то, что происходило на "Норд-Осте", шоу "За стеклом-3". Другой юный циник, увидев выразительный, но постановочный, как потом выяснилось, кадр с бутылкой "Hennessy" возле руки убитого террориста, тут же придумал к нему рекламный слоган: "Алкоголь убивает". В дни трагедии на Дубровке мы наблюдали по ТВ, как группы молодых людей весело тусовались рядом с местом события, маяча за спиной корреспондентов, выходивших в прямой эфир, пытаясь попасть в кадр и помахать рукой родственникам и знакомым: типа "пользуясь несчастным случаем, хочу передать привет..." Другие молодые люди, студенты, доставшие билеты на мюзикл "Нотр Дам де Пари" через день после захвата "Норд-Оста", признавались репортеру одного из телеканалов: "Нет, нам совсем не страшно. Было бы даже прикольно, если бы нас тоже захватили террористы".

Кто-то скажет "выродки", "моральные уроды", "креста на них нет". А они всего лишь усердные телезрители, воспринимающие и строящие жизнь по законам и правилам, предложенным телевидением. Новая этика, которую последовательно и планомерно формирует ТВ , исключает милость к падшему и сочувствие пострадавшему, помощь слабому и уважение к чужому горю.

Чувства добрые пробуждать сегодня немодно и невыгодно: конкуренты задавят. В моде агрессия, action, эксперименты на выживание в нечеловеческих (якобы) условиях. Одни ради денег и славы готовы жрать живых червей ("Последний герой"), опускаться в кишащую крысами яму ("Фактор страха"), сидеть, подобно зверям, в клетке ("Телеклетка"), другие - ради созерцания чужого унижения и повышения адреналина в крови - жадно смотреть жестокие, но страшно популярные шоу. Ужасы реальной жизни бледнеют перед экранными. Телеканалы в конкурентной борьбе за рейтинг ужесточают правила игр и шоу, чтобы вызвать у зрителя запредельные эмоции, поразить, ошеломить, шокировать.

Один из теледеятелей поделился в журнальном интервью замыслом нового реал-шоу: "Настоящая война - несколько боевых соединений будут бороться друг против друга".

Его опередили сценаристы в камуфляжной форме, устроившие театр военных действий в Театральном центре на Дубровке. Они тоже рассчитывали на максимальный охват телеаудитории - и они его получили. Грешно говорить, но на тех кадрах НТВ, где боевики впервые явили себя во всей красе стране и миру, мое подсознание вытолкнуло из своих непредсказуемых глубин текст привязчивой песенки из реал-шоу "Фабрика звезд": "Круто! Ты попал на ТВ. Давай народ поразим".

Собственно, все террористы мира в эпоху абсолютной власти масс-медиа над умами и душами людей, захватывая заложников, угоняя самолеты и взрывая дома, рассчитывают... попасть на ТВ. Поразить народ. Поразить - в смысле ошеломить. Шокировать. Поразить - в смысле попасть в цель. Выстрелить в упор. Запугать. Навязать свои "правила игры". Получить в иных случаях "славу", в других - деньги. Эти получили то, чего вроде бы больше всего хотели. Самое страшное из всех мыслимых и немыслимых "реальных шоу" закончилось выбыванием из него зачинщиков и главных действующих лиц. К великому несчастью, навсегда выбыли из жизни и те, кому в кошмарном сне не могла присниться настоящая война недалеко от центра Москвы - под неусыпным прицелом телекамер.

Теперь телевизионщики подводят итоги: признают ошибки, анализируют свою работу, говорят о необходимости самоограничений, необходимых при освещении террористических актов.

Все так. Все правильно. Были ошибки. Были глупости. Были невольные или вольные провокации, способные в любой момент осложнить и без того почти что безвыходную ситуацию. Самоограничения для экстремальных случаев, даст Бог, выработаем и даже, возможно, станем их придерживаться - дабы не накликать себе на голову настоящую цензуру.

А дальше? А в обыденной повседневной жизни? Так и будет телевидение формировать новую этику, приверженцы которой готовы плясать на костях, вырывать соломинку из рук утопающего и в доме повешенного радостно говорить о веревке? Так и будет превращать зрителей в тупоголовых бесчувственных кретинов, счастливо ржущих над скабрезностями пошляков-ведущих и аплодирующих скудоумным откровениям якобы реальных героев шоу? Так и будет бесстыдно вторгаться в частную жизнь не желающих этого людей, делая из любой трагедии зрелище, а из зрелища - непотребный фарс? Так и будет упорно лепить из бандитов героев сериалов и нашего времени, а настоящее геройство приписывать тому, кто сожрал больше червей и товарищей в борьбе за выживание на экзотическом острове, омываемом теплыми водами океанов и морей?

Вот вам еще одна цитата из того интервью, в котором известный теледеятель поведал об оригинальном замысле нового реал-шоу "Настоящая война" (Не упоминаю его имени только потому, что он давал это интервью до трагических событий на Дубровке, а вышло оно - словно специально - в день национального траура. Не его вина.): "Телевидение - огромный рынок, страшная конкуренция за рекламу. Рассчитывать на то, что в этой ситуации у всех ее участников сработают моральные ограничители, - бессмысленно. А самоограничение может привести к победе конкурента. Поэтому только общественные механизмы, работающие на всем рынке, способны решить этот вопрос. Ну невозможно конкурировать и одновременно создавать более интеллектуальный продукт. Все-таки публика смотрит его... так себе".

Корреспондент, расспрашивавший видного теледеятеля, удивляется: "Странно, что люди, которые делают телевидение, умные, образованные, как сейчас модно говорить, цвет нации, вместо того чтобы подтягивать аудиторию до своего уровня, сами, условно, становятся на колени..." - "Да не так это, - отмахивается теледеятель. - А вот все попытки борьбы с телевидением, о которых я знаю, просто дремучие... Если что и делать, то разумно. Не нарушая законы конкуренции".

Вот и ответ на мои риторические по сути вопросы. Законы конкуренции несовместимы с основами морали. Самоограничение - не рыночная категория. "Давай народ поразим" - чем больше народу, тем доходнее предприятие. Стало быть, расчет на массовое поражение.

Как-то Владимир Познер, прогнозируя, куда пойдет и куда зайдет телевидение в своей борьбе за рейтинг и в своих экспериментах над природой человека, сказал, что не удивится, если придумают реальное шоу на реальное выживание. Игру на поражение. То есть зрители в режиме реального времени смогут наблюдать, как один за другим по-настоящему погибают участники шоу. А главный приз для победителя - остаться в живых.

Я подумала тогда: утрирует, пересказывает сюжеты голливудских фильмов на похожую тему. Несколько дней назад, увидев по телевизору глаза и лица молодых отморозков, красующихся на фоне трагедии, услышав высказывания их сверстников, вполне приличных и интеллигентных на вид, я поняла: первые зрители у такого "антиутопического" шоу уже есть. Круто! Мы попали.

Ирина Петровская, "Известия", 02.11.2002