Сентенция о смирении

"Это не то, что вы думаете!" - кричу я бойцам спецназа, размахивая у себя над головой оторванной по плечо женской рукой.

Если бы не кипиш, я бы сумел! Я бы подобрал слова. Я бы сформулировал. Я бы всё объяснил. Желательно, конечно, каждому бойцу персонально. Я приобнял бы бойца за бронебойное плечо, и всё рассказал бы ему, неторопливо, ровным голосом, таким, каким любят настоящие серьёзные поэты с писателями читать свои стихи, а так же прозу. Я бы всё рассказал. И боец бы понял меня. Посмотрел бы уважительно. Снял бы каску. Расслабленно отставил бы в сторону рычагастый пулемёт, устало извлёк бы из ранца готовую папироску и по-свойски предложил бы дунуть. Но реальная ситуация такова, что я бегу с этой сраной рукой на ощетинившееся стволами оцепление, и как мудак ору лишь одну фразу: "Это не то, что вы думаете!" Причём фраза эта заимствована из какого то тупого голливудского фильма.

Ну а вот вы, окажись на моём месте, что орали бы? Не стреляйте, я всё объясню? Дяденьки, это не я? Я сейчас милицию вызову? Банзай? За Сталина, за родину? Расступитесь, я тороплюсь?

Выпустили ощетинившиеся стволы огненно-дымные вулканчики, и мне в грудь, а также значительно ниже груди сильно заударяло.

Больно, бля! Я валюсь на почву, раскинув свои руки в стороны. А женская падает у меня над головой, в виде шапки пальцастой. Типа, я валяюсь дохлый, но красивый, что твоя многорукая индийская богиня.

Просыпаюсь в поту. О таких просыпаниях очень часто и гораздо виртуознее, нежели я, пишут настоящие писатели. Там, типа - дрожь волной шла по его подкожному сальцу. В общем, для полноты картинки, синдромы болезненного пробуждения можете взять из любой книжки, и сюда вставить. (Это я для редакции).

Моя рука сжимает Машкину руку. Машка спит. Рот едва приоткрыт, оттуда слегка посвистывает. Но не вульгарно. Уютно даже.

А её кот топчется у меня на груди, и уже подбирается к "шишке". Блудливое животное. Я его прогнал и тихонько свесил мохнатки со шконки. Нащупал тапки со слонятами, принадлежащие Машке, натянул их, насколько мог, с шовным протреском. Пятки не все уместились. И к шкапу книжному устремился. Сонник вытащил, читаю - если вам приснилась казнь через расстрел, наяву с трудом переживёте болезненное состояние.

Бля! Да я в этом состоянии с рождения самого пребываю! Болезненное Состояние это можно сказать, моё настоящее имя с фамилией.

Упёрся лбом в холодное стекло Машкиного шкапа. И в прошлое недавнее возвращаюсь.

Смирение - это, пожалуй, самая важная вещь в мире. Вот вчера, по пути сюда случился инцидент небольшой. Еду по Яблочкова. В салоне сипло мурлычут о своих проблемах с законом House Of Pain. За тонированными - зима. Невзрачно, грязно. Люди все какие-то загноблённые идут. На них грязь летит. Многие курят, хотя и так дышать нечем. Поглаживаю рулёк. Типа тактильная разминка перед встречей с Машенькой.

И вдруг оп! Выкатывается справа из двора синяя кастрюля от отечественного автопроизводителя. То ли "восьмёркой" они её кличут, то ли "четвёркой". Такая несимпатичная конструкция, типа полуфургона, но размером поменьше.

И выкатывается конструкция так уверенно, будто бы нет меня вовсе на белом свете. Будто я насекомое бесправное, для ножной давли рождённое. Будто я гавно, а полуфургон Гагарин!

И целит "Гагарин" мне точно в бок правый холёный. Я баранку влево, а "восьмёрка", вместо того чтобы остановиться, ещё ускоряется.

Я аварийно на встречку, благо там никого. А представьте себе, если бы там цветы жизни, или животное какое почтенное тусовалось бы? Дети и животные любят шляться, где ни попадя. В общем, исключительно благодаря мастерству моему да реакции отменной, ухожу от столкновения брутального. Встаю обратно в свой ряд.

Зырю в зеркало заднего вида, и вижу, что "четвёрка" сзади, как не бывало, дальше ехать собирается. Ни тебе вежливого мигания аварийкой, ни положенного в таких случаях смиренного замирания на месте в позе подчинения. Вскипает во мне кровь всех народов. Резко давлю на тормоз и выхожу из брички в эту кашу из снега и грязи, сваренную городом. Замирает движение. Кто-то, не разобравшись поначалу, сигналит. Но, затем притихает. Все терпеливо ждут. Не ссать, автолюбители, долго вас не задержу! Подлетает высоко вверх левое боковое зеркало "восьмерки".

Оно бы, кстати, вообще могло улететь во дворы, например. Но провода не все оторвались. Раньше удар у меня посильнее был. Ну а что вы хотите? Годы идут. Образ жизни нездоровый. Бухло, недосып и прочее сказывается. Подхожу к водительской двери нарушителя, чтобы изложить в вежливой форме причину своего недовольства. И тут нарушитель делает вторую ошибку. Никогда, слышите, никогда в подобных ситуациях не пытайтесь выйти из своей колымаги! Просто опустите стекло, выслушайте, что вам сообщат, получите в харчо, и счастливого пути.

А для тех, кто самозаконсервироваться решил в жестянке своей, у меня открывалка имеется. Кореш "Лексус" подарил. Железяка в виде подковы. Её на пальцы одеваешь, как перчатку горнолыжную, и тресь в стекло хулигану дорожному! Осколки салютом летят. Прохожих резвят. Звон стоит весёлый, беспредельный. Я об открывалке и думать забыл, полагал искренне, что все правила знают в городе этом.

Дверь кастрюли начинает приоткрываться. Я как положено в таких случаях собираюсь прикрыть её навсегда ударом той же ноги.

А вдруг оттуда какой-нибудь Майк Тайсон нарисуется?

Но что-то меня удерживает от этого вполне логичного действия. И это явно не гаишник, сшибающий денежку в пятидесяти метрах нас, встревоженных сложившейся ситуацией Россиян.

Ладно, думаю. Вытащу то, что там сидит наружу, и публично всё разъясню. Ну, или отлежусь в сугробе, на крайний случай.

Из салона высовывается рука. Я за руку эту берусь, и рывком на себя, с шовным протреском да с суставным прохрустом.

И что я вижу? Баба вываливается! Лет сорока. Вся трясётся без слёз. И бормочет - я педали перепутала, простите, дяденька… Дожил, бля... Уже ровесницы меня "дяденькой" обзывают! Смотрю на своё отражение в грязных кривых стёклах её уебана. Морда моя тупая, здоровенная едва видна. Расплылась вся как в комнате смеха.

Окна мыть у машины надо чаще, дура! Разглядел бы тебя сразу, не стал бы так запариваться. Грех ведь это, тёток на дороге наказывать. Только самые последние уроды без "шишки" или с чрезвычайно маленькой "шишкой" способны тёток на дороге обижать. Даже если тётка чрезвычайно нелепа и опасна для других участников дорожного движения.

Сам зеркальце её убогое грязное поднял, внутрь четвёрки закинул. "Осторожнее нужно быть" - ласково пробурчал. Похлопал по плечику съёжившемуся, заодно и руку, зеркальцем измазанную, обтёр. И уехал.

А на сердце так тяжко, тухло.

Еду и очень медленно думаю. А какая, впрочем, разница, кто за каким рулём? Ведь не бывает победителя и проигравшего в таких ситуациях. Неправильно это и стыдно. А был бы я смиренным, просто поехал бы дальше. Рассказал бы Машке, какому риску я подвергся по пути к ней, и как великодушно простил нарушителя. Машенька бы на меня ещё восхищённей смотрела бы. Типа, каков Рыцарь у меня благороднейший!

Да и педали любой перепутать может. И не только в автомобиле. Куда страшнее, если перепутают, например, в экономике. Или в политике.

Так что, крепче за баранку держись, шофёр, представляй, что это сиськи твоей "Машки" и, главное, не волнуйся.

Как говорят у нас в Китае, все проблемы решит Спокойствие.

"Медведь", март 2009