Беседа с Кириллом Немоляевым. Часть 2
 

Лаэртский: А я напоминаю вам, что в гостях у программы "Монморанси" Кирилл Немоляев. Вот, э-э-э... тут всё какие-то, кстати, ты извини, тут я о своём немножко, сообщения приходят, касающиеся того, что у меня появился свой сайт, и почему там не грузятся файлы в формате MP3? Для меня это пока загадка, я пока не заходил, но я даже не могу ответить, я зайду туда и посмотрю. Да, а сейчас мы тут ответим на вопросы, которых собралось огромное количество. Вот на один из них, поскольку я напоминаю, что вся сегодняшняя наша программа посвящена творчеству замечательного певца, господина (Александр изменил свой узбекский акцент на грузынский, составив тем самым для радиослушателей более выпуклый образ Вахтанга Кикабидзе) Кыкабыдзэ, э-э-э. "Уважаемый!" (смех Лаэртского в микрофон) Извини, я болею...

Немоляев: Соберись!

Лаэртский: "Правда ли, что Вахтанг Георгиевич раньше работал на таможне и не пропускал на территорию нашего отечества птиц, похищенных из зоопарков запредельных стран?" - спрашивает Виталий Бабарыкин. Для меня это новость, конечно, но ты-то более у нас опытный в плане истории автора и исполнителя нашего.

Немоляев: Ну, как бы с одной стороны, более опытен, но с другой стороны, то есть этот период жизни Вахтанга (вздох) Кикабидзе был, это был кратковременный и очень неудачный опыт. То есть, опыт был очень неудачный.

Лаэртский: Из серии швейцара, который грозно стоит и всех пропускает. Дело в том, что за время, пока вот он там работал, столько провезли контрабандных животных, что, в Москву, что... ну, даже говорить страшно. Далее, тоже тут про животных, потому что наша тема сегодня о животных, также программа вся посвящена животным параллельно...

Немоляев: Особенно поведению животных в условиях вечной мерзлоты.

Лаэртский: Да, она красной нитью, эта тема, проходит попросту по нашей программе. Вот тут просят, чтобы я у тебя спросил, испытываешь ли ты жалость при виде животного, попавшего в капкан. Ну, вот я тебе сейчас покажу...

Немоляев: Спрашивай!

Лаэртский: ...посмотри, вот это - мышь в капкане, видишь, зажата. Ну как тебе? Кстати, лицо у Кирилла не изменилось, то есть, он разглядывает...

Немоляев: Ну, просто, дело в том, что...

Лаэртский: Дохлая мышь в капкане.

Немоляев: Ну, здесь же такая обстановка, что я, как бы... Если бы это случилось прямо сейчас, а тут, как бы... Если бы ты оповестил бы в самом начале нашей беседы.

Лаэртский: Нет, можно я сейчас скажу следующую фразу...

Немоляев: Следующую...

Лаэртский: Э-хе-хе-хе...

Немоляев: Не эту, подожди... сейчас скажи вот эту, скажи вот эту!

Лаэртский: А, да, вот её!

Немоляев: Вот эту!

Лаэртский: Да, вот...

Немоляев: Сказал?

Лаэртский: Да. Нет, вот ещё не сказал, давай сейчас, вот... о животных!

Немоляев: Так...

Лаэртский: Вот эту сказал, давай теперь...

Немоляев: Следующую...

Лаэртский: Следующую теперь, значит... Да! Значит, насчёт животных, попавших в капкан. Только дура-животное в капкан попадёт, умная животная - она, понимаешь, хитрыми тайными тропами, она, понимаешь...

Немоляев: Вот, допустим, в условиях вечной мерзлоты ни одно животное не может попасть, допустим, в капкан.

Молчание...

Лаэртский: Почему?

Немоляев: Ну, потому что...

Лаэртский: Оно может зато попасть, собственно, в прорубь, в общем-то, в снежную бурю, быть также сожратым росомахой, знаешь такое животное - росомаха? Ну, знаешь, что от Москвы до Хабаровска растёт тундра, знаешь? И в ней водятся медведи и росомахи. И лучшее наказание - это выгнать туда, и сказать, выгнать из Москвы и сказать, чтобы пешком пришёл в Хабаровск.

Немоляев: Дело в том, что сейчас как бы в Москве организовалось общество противников домашних животных, эти люди...

Лаэртский: ...выпускают их на свободу, что ли?

Немоляев: ...чтобы в каждой семье максимально приручить домашнее животное, а потом его выгнать для того, чтобы любить все-таки чело...

Лаэртский: Ну, не выгнать, а выпустить на свободу!

Немоляев: Выпустить на свободу, да, для того, чтобы все-таки человек любил человека, а не животное, потому что, ну, как бы, когда мы любим животное, мы тем самым отдаём тепло существу, которое ничего не соображает, если говорить серьёзно, а близкому тебе человеку уделяем меньше времени. В принципе, это достаточно гуманный акт, потому что животные издревле жили на свободе и никогда не были домашними.

Лаэртский: БЕЗУСЛОВНО.

Немоляев: До той поры, пока не образовались дома, соответственно, если их выпустить на свободу, они там будут себя чувствовать более органично.

Лаэртский: Что рыба в воде.

Немоляев: Ну, в общем, да, определённые аналогии можно провести.

Лаэртский: Ну, что же, дальше, в общем, дальше... займёмся. "Саша! Я занимаюсь написанием полотна "Комсомолец, пожуривший..." э-э-э... ну что вы тут перебиваете, а давайте не присылайте ничего, пока я не зачту, ничего, не заходите никто сюда... да! "Саша, я занимаюсь написанием полотна "Комсомолец, пожуривший мародёра", согласитесь ли вы мне попозировать? Хочу писать с вас комсомольца, заставшего врасплох мародёра, снимавшего с трупа сапоги". Илья Репин тут спрашивает. Илья, я согласен, но дело в том, что издревле у нас, художников, повелось, что роль натурщика и вообще, работа натурщика, натурщицы очень высоко должна быть оплачиваема - это во-первых, во-вторых, естественно, я не буду голый, потому что я комсомолец, и всю портупею, маузер, всю эту... э-э-э... навороты все эти я...

Немоляев: ...приблуды!

Лаэртский: ...приблуды я с собой забираю в качестве тоже гонорара, плюс, значит, трёхразовое питание в течение часа и выпивка бесплатная. Вот.

Немоляев: Опять же, в течение часа.

Лаэртский: Да-а! Безусловно, в неограниченном количестве. Вот в этом случае я согласен...

Немоляев: Но здесь зависит ещё... на самом деле, я бы предусмотрел транспортировку в нужное место по окончании позирования.

Лаэртский: А, да. И, конечно, доставку тушки вот в место позирования самого.

Немоляев: И с места позирования - обратно.

Лаэртский: Нет, ну это само собой.

Немоляев: Здесь ведь уже по мере принятия, как бы, по мере результата. Потом, здесь можно бороться за качество: если не нравится качество, то можно заставить перерисовать, соответственно, с вытекающими отсюда халявными продуктами питания и выпивкой. То есть, можно...

Лаэртский: Слушай, извини, что перебил - меня тут сволочью какая-то гнида обозвала. Ну вот, слушай, дословно прямо читаю письмо: "Кирилл! Я вас так люблю, а сволочь Лаэртский всё время обрубает мои сообщения. Скажите, пожалуйста..." - да отстаньте вы, что ж вы шлёте-то, дайте дочитать - " ...как вы выглядите и где вас можно увидеть в ближайшее время. Женя". Ну, я надеюсь, что Женя - мужчина? Кирилл, скажи нам правду!

Слышен смех Кирилла, а за ним - Александра.

Немоляев: Как я выгляжу?

Лаэртский: Нет, э-хе-хе, про Женю, то есть... сволочью обозвали... Женя, я тебе могу сказать совершенно искренне и честно, что это - первая телега, которая пришла за твоей подписью. По крайней мере, это - совершенно чётко, так что я не сволочь, я дрю-ю-юг!

Немоляев: Дрю-ю-юг!

Лаэртский: Да, ну так чего?

Немоляев: Ну, выгляжу я, как все ди-джеи, как все люди, работающие на радио, а известно, что, в отличие от телеведущих, люди, которые выступают на радио, должны выглядеть все одинаково, конечно, ну, как бы... ты выходишь в эфир и ты своеобразный как бы робот, ведь ди-джеи - это некие машины, практически, то есть, когда ди-джей выходит в эфир, он ведь что говорит обычно - название песни, время, то есть, может дать какую-либо справку, допустим, либо время, либо сколько людей в Москве живёт, либо, допустим, какую-то...

Лаэртский: Не, ещё знаешь, как это у них происходит: коронные ди-джейсковые такие штуки - это, типа, э-э-э, если перед этим тоже ведь какая-то песня у него была, естественно, да? И вот сейчас песня, и следующая будет; вот он, когда, значит, та прошла, эта идёт, и следующая, и вот в промежутке между этой и следующей он обычно говорит: "Ну, что же, а вот" - и называет, значит, имя, там, ну, предположим, ну там, это, ну... ну, не важно, там, Гуль... Гуль... Гулькавич какой-нибудь там, да?

Немоляев: Вот, кстати, Гулькавич.

Лаэртский: "А сейчас чешской певице Надежде Гулькавич отвечает, там, какой-нибудь там Псыч с песней, что любовь - это всё-таки прекрасное чувство".

Немоляев: Но, Александр, здесь нужно подчеркнуть следующий момент: после "Гулькавич" нужно сказать: "В Москве двадцать четыре часа, пятнадцать минут..."

Слышен весёлый и задорный смех Александра Лаэртского

Лаэртский: Но часто-то ведь нельзя говорить это, ты понимаешь?

Немоляев: Часто нельзя говорить, но, в принципе, ди-джей обязан дать какую-то дать информационную справку между песнями - вот я говорю, время, или сколько людей в Москве живёт, или какая погода, а потом сказать... То есть, здесь должна быть такая непроизвольная такая вот историческая справка. И почему мы говорим, что ди-джеи выглядят одинаково? Потому что, если взять всех ди-джеев, работающих на различных московских станциях, то, в принципе, они все очень похожи друг на друга, ди-джея же практически никто не видит.

Лаэртский: Кстати, они ведь из-за этого очень сильно страдают, так же, как, например, профессиональные актёры, озвучивающие, например, вот ролики рекламные.

Немоляев: Ведь их же никто не узнаёт в транспорте общественном.

Лаэртский: Ой, страшно, страшно.

Немоляев: А когда тебя не узнают в общественном транспорте - это очень неприятно. И, соответственно, если человек, работающий на телевидении, едет бок о бок с человеком, работающим на радио...

Лаэртский: ...они вроде как и ровня...

Немоляев: ...вроде как и ровня...

Лаэртский: ...но тот его не может узнать никак...

Немоляев: ...никак!

Лаэртский: А ведь даже бывает как, что тот, который работает на телевидении, типа, у него и программа меньше, и, может быть, там только его голову покажут где-нибудь в уголке, минут пять, там по телевизору, он вроде уже и звезда.

Немоляев: И все к нему подходят сразу, в метро.

Лаэртский: А этот, например, он типа там известнейший какой-нибудь ди-джей.

Немоляев: ...а его никто не может узнать.

Лаэртский: Видишь, какая несправедливость. Поэтому мы предлагаем вот чего отныне: телевизор, да? Новости идёт там, да? Четыре угла у телевизора есть, да? Ну, у экрана. В каждом углу - по рамочке такой, где будут еженедельно выставляться все ди-джея всех московских радиостанций, чтоб их рожицы тоже, постоянно, как-то. Это называется прорыв.

Немоляев: То есть, не может же девушка... вот почему, допустим, ди-джеи и ди-джейки, как бы, они ведь очень несчастны в личной жизни.

Лаэртский: Жутко! Ну, ди-джеи, они, конечно, несчастны, но ди-джейки, плюс к этому, они же ещё все сексуально озабочены. Они все постоянно делают вид, что их кто-то ждёт по выходу у радиостанции, что это их пугает, хотя с надеждой, конечно, ожидают, что их кто-нибудь будет ждать, там, какие-нибудь поклонники, и (Кирилл что-то пытается сказать, но Александр так разошёлся, что его не замечает) ты знаешь, как правило, ждут какие-то полные ублюдки, совершенно, то есть, ха-ха-ха!

Немоляев: И они очень часто путают, потому что бывают случаи, что некоторые женщины, зная, что сейчас должна выйти какая-то известная ди-джейка, они заходят на радио и выходят вместо ди-джейки, а мужчины...

Лаэртский: ...цоп её, цоп!

Немоляев: ...цоп её, и уходят уже, а ди-джейка выходит, и видит только спины!

Лаэртский: Вот эти спины! Это, в общем-то, такой самый алчный вид мошенничества - мошенничество на чувствах, а не на деньгах. Мы, кстати, против этого совершенно.

Оба ведущих хотят выразить свое согласие и для этого оба одновременно говорят:

Да!

Тут Александр, ещё до этого крайне развеселённый, впадает, попросту, в истерику, отворачивается от микрофона и включает песню из кинофильма "Собака на сене".

Лаэртский: А я напоминаю вам, что в гостях у программы "Монморанси" сегодня Кирилл Немоляев, наша сегодняшняя программа посвящена творчеству великого русского композитора Вахтанга Георгиевича Кикабидзе, соответственно, также этим, как их?

Немоляев: Честно говоря, если внимательно наши радиослушатели слушают программу "Монморанси", то излишне, наверное, напоминать...

Лаэртский: Да, о чём даже идет речь. Значит, далее... Хотелось бы тут по... э-э-э... во как! Злобное сообщение. Вот все наши, скажем так, с тобой жалостливые рассказы, в общем-то, которые, по идее...

Немоляев: ...о спинах...

Лаэртский: О спинах и, в общем-то, о незавидной жизни ди-джеёв, вот приводят к чему: "Немедленно прекратите пропаганду уродцев ди-джеёв, которые в большинстве своем маразматики. Пусть идут на скотный двор и там ди-джействуют". Подпись: Вася. Видишь, то есть, вызвало в людях жестокость наше с тобой...

Немоляев: Ну, а какая пропаганда, мы просто говорим, что это несчастные люди, собственно говоря.

Лаэртский: Безусловно, пропаганды никакой тут нет. Далее, у меня тут спрашивают, правда ли, что мой младший брат владеет модным автосалоном в районе станции метро "Проспект мира"? Э-э-э, нет, у меня сестра младшая, она владеет большим очень автосалоном в районе Троице-Лыковского проезда.

Немоляев: Подземным!

Лаэртский: Подземным, мощным подземным, да... кхе-кхе!.. автосалоном. Далее! Вот сообщение такое было: "У меня тоже с седьмого по четырнадцатое..." - сейчас, извиняюсь, тут что-то...

Немоляев: Ну, и всё! Мне кажется, уже: у меня тоже с седьмого по четырнадцатое.

Лаэртский: В общем, некий Тимур Мамедов хочет с тебя денег срубить, Кирилл, предупреждаю.

Немоляев: Махмуд?

Лаэртский: Э-э-э, сейчас...

Немоляев: Тимур Мамедов?

Лаэртский: Тимур Мамедов хочет денежную компенсацию с тебя.

Немоляев: Ну, сколько?

Лаэртский: Ну, он не пишет здесь. Он просто, вот, говорит, куда бы ему обратиться за денежной компенсацией, поскольку с седьмого по четырнадцатое у него всё текло в нормальном русле. Ну, то есть, грустно, в общем, ему от этого... А, да ладно, забудь! Эх! Д-д-далее, уважаемые, тут, Ёж и этот, второе насекомое, да? Не грузите тут, это самое, вашими дебильными, не будет ничего для вас, э-хе-хе (подражает голосу Батт-хеда).

Смех в студии.

Немоляев: Достаточно безапелляционно.

Лаэртский: "С-саша, как ты и твой гость относитесь к осторожным водителям?" - вот очень хорошее, вот очень хорошее сообщение... Как тебе нравится, в информационных эфирах некоторых радиостанций когда говорят...

Немоляев: Пробки на дорогах?

Лаэртский: Нет, круче, круче.

Немоляев: Круче?

Лаэртский: "Водители, будьте осторожны, на дорогах - гололедица".

Немоляев: На дорогах гололедица. А ещё присовокупляют ртутный столб, там, вот это, кстати, совершеннейшая глупость, вообще. Ведь сейчас уже не говорят про ртутный столб, потому что выяснилось, что это просто бессмысленный набор букв.

Лаэртский: Бе-безусловно, реально-то его не существует! Потому что ртуть - это текучая жидкость, и что такое ртутный столб - вообще какой-то ПОЛНЫЙ бред. Есть, можно сказать как, что, там...

Немоляев: Потому что это было колоссальное заблуждение, когда некий учёный по имени Волошин как бы разработал эту теорию ртутного столба, и дело дошло до того, что она получила одобрение во всех инстанциях, и даже в программе "Время" стали говорить про ртутный столб - пока не произошло разоблачение этого псевдо-исследователя.

Лаэртский: А, видишь, тут с чем это связано, я так вот могу попытаться высказать предположение даже, что когда, скажем, "столбик ваших ртутных термометров поднимется туда-то...", столбик, да? Ты, вроде как чувствуешь автоматически своё такое величие и мощь, а когда говорят: "Ртутный СТОЛБ!" или там: "Атмосферное давление!" , то тебя данной терминологией душат, показывая, что, в общем-то, в любой момент могут навести в твоей тушке панику, она попросту лопнет, посинеет и умрёт. Ну, то есть, контроль эдакий над мозгом.

Немоляев: Но, особенно...

Лаэртский: Не в тему я сейчас, да?

Немоляев: Нет, то есть, как всегда, совершенно не туда, но дело в том, что "водители, будьте осторожны" - вот, как бы, изначально о чём мы хотели поговорить - об осторожности водителей. Практика показывает, что чем более осторожен водитель - тем больше шансов, что именно в его машину въедут другие, неосторожные, водители. Это не решает проблему дорожных происшествий.

Лаэртский: Ну, в общем, даже мало того, что, когда человек сам про себя говорит: "Я - осторожный водитель!", то сразу следует каким-то образом пытаться не допустить его за руль. Потом, ещё есть очень хорошее выражение: "Вот мой дядя блестяще водит машину". "Кирилл, выгляни, пожалуйста, в окно - я только что спёр магнитолу из припаркованного под вашим окном твоего автомобиля". Кирилл!

Немоляев: Сейчас, сейчас...

Лаэртский: "...твоего новенького автомобиля".. У тебя новенький он, да? Уже взял?

Немоляев: Да, как бы, взял вот тут новенький автомобиль. Кстати, совершенно...

Лаэртский: Дебильная фраза.

Немоляев: ...дебильная фраза, абсолютно.