laertsky.com
Главная страница
Карта сайта
Форум
лаэртский
Дискография
Песни и аккорды
Стихи und поэмы
Альбомы в mp3
Лаэртский Бэнд
Голоса Родных
Концерты
Акварели
Wallpapers
Ответы на письма
Бесило-Радовало
"Медведь"
со стороны
Переводы
Видеозаписи
Радиоэфиры
Публицистика
Иллюстрации
Подражания
монморанси
О программе
Эфиры 1992-95
Эфиры 1996
Эфиры 1997
Эфиры 1998
Эфиры 1999
Эфиры 2000
Эфиры 2001
Silver Rain
Заставки
Терминология
Сайты гостей
прочее
Читальный зал
Музей сайта
Гостевой стенд
Картинки недели
Архив рассылки
Голосования
"Месячные"
реклама
laertsky.com  |  монморанси  |  2001  


Беседа с Александром Гордоном. Часть 1

Дата - 12.02.2001 г. Время - [0:15 - 2:30]

Александр Лаэртский - Лаэртский, Александр Гордон - Гордон
 

 1   2   3 

Лаэртский: Здравствуйте, отважные геройские орлы, и собственно, 12 февраля в нашем дивном, самом чистом городе Европы - городе-герое Москва. Чем знаменит, собственно говоря, февраль? Огромным количеством самоубийств, также поскальзыванием, потом привозом, значит, тушек поскользнувшихся и повреждённых в травмпункт, где в результате драки с такими же привезёнными некоторым из уже привезённых унд раненых ещё прищемляют какие-нибудь торчащие предметы, как-то, собственно, пальцы. Замерзают замки у гаражей, замерзают автомобили, и самое тяжёлое время для русского человека - это февраль. Я думаю, что осталось потерпеть каких-то две-три недели и начнётся не менее гадкий, но всё-таки март. Всё начнёт цвести унд шмель уже, в общем-то, возбудится. У нас сегодня в студии гость - его я, по традиции, представлю после прослушивания композиции. Композиция, которую мы услышим, летняя и я хотел бы надеяться, что она задаст тон всей нашей программе, вы почувствуете эту низкую траву, камни... катышки под копытами этнических коней... [...]

Композиция

Звучит allegro energico from Symphony No. 6 in A minor (Gustav Mahler)

Лаэртский: И я рад представить гостя нашей сегодняшней программы - это Александр Гордон, ведущий радиопрограммы "Хмурое утро" на радиостанции "Серебряный дождь" и, собственно, теперь он же и ведущий телевизионной программы с одноимённым названием на телеканале "М-1". Помимо этого, насколько я знаю, ты задействован ещё в театральных различных областях унд также в геополитических и контролируешь массу коммерческих точек, ну, об этом мы сегодня не будем говорить...

Гордон: Ларьков.

Лаэртский: Да... Унд ларьков, безусловно. Ты знаешь, я вот хотел рассказать какую историю тебе. Вчера я перемещаюсь, еду по главной дороге - вдруг справа из переулка выезжает нечто красное, по-моему, 21-41 пресловутый, даже не "Святогор"... и по идее, конечно, он должен меня пропустить, но едет напрямую, что твоя "Аврора". Я ухожу влево, левая полоса, смотрю, пустая, чудом с ним расходимся - встаю перед ним так, чтобы он не мог меня объехать, останавливаюсь, выхожу - оттуда, значит, вылезает некто года приблизительно 53-го выпуска... явно гость столицы. Я ему объясняю - дескать, уважаемый, так и так... Он начинает как-то напрыгивать, пытаться грозить мне, что "мы у тебя отберём машину" - в общем, пришлось его как-то нахлобучить. Он упал в снег, в этот момент вылезает нечто другое из второй двери - ну, тому я пальцы прищемил, он не стал вылезать. Потом вынул ключ, размотал и выкинул на встречную полосу. А этот сидит в луже, первый, который выпуска 51-го года и кричит фразу буквально следующую: "Я требую, чтобы меня уважали!" Ну, я вроде - что я буду слушать какого-то дэмона, что он там бредит - но, когда уезжал с данного места печального, внезапно подумал: "Что же всё-таки люди вкладывают в это понятие - уважать?" И сама эта формулировка вопроса - "я требую уважения к себе"... мы же достаточно часто слышим по телевидению это, на улицах... Что в конечном счёте они требуют, каковы правила этой игры в уважение?

Гордон: Я думаю, что он хочет, чтобы ты к нему относился так же, как он к себе относится. Вот и всё. То есть, он-то себя знает, он придумал уже о себе всё... он же на улицу вышел, был сильный мороз... у него свои представления о том, кто он такой. И вдруг они разительно не совпадают с твоими представлениями о том, кто он такой. И когда он требует уважения - он требует, чтобы ты смотрел на него его же глазами. Вот и всё. Что невозможно априорно.

Лаэртский: Абсолютно невозможно... но в данном случае мы сталкиваемся с такой проблемой, что если каждый, выходящий на улицу, хочет, чтобы остальные смотрели на него его же глазами - это получается, как в программе Windows, которая работает с несколькими программами, каждая из этих программ считает себя умнее и мешает работать другим. Поэтому само уважение здесь в корне пропадает. Нельзя же требовать от других людей отношения к самому себе любимому такого же, как ты сам - это уже неправильно... видимо.

Гордон: Поэтому человечество мучительно долго вырабатывало правила - в том числе правила дорожного движения. И как только любое из этих правил, в том числе правило дорожного движения, нарушается - начинаются несанкционированные трения между людьми. А как только они начинаются, эти трения - пропадает всякое уважение к другому. Почему? Потому что магическая фраза, которая вспыхивает в это время, лампочка в голове у человека - "я прав". Она уже не даст ему свернуть с пути, даже если через какое-то время он поймёт, что он не сильно прав.

Лаэртский: А есть, на твой взгляд, различие в понятии "я прав" или "я знаю"? Ну, вот, "я знаю, как"... Неважно - "я знаю, как будет", "я знаю, как было"...

Гордон: Ты знаешь, абсолютных совпадений нет, потому что иной раз правота возникает помимо знания. Мало того, иногда можешь знать, что не прав - и всё равно действовать так, как должен действовать. Поэтому и слова разные. Это не синонимы.

Лаэртский: А взгляды? Существует такое даже литературное понятие - "он бросил в его сторону презрительный взгляд". Ведь игра взглядов, кстати, на мой взгляд... кхм... много слишком слов "взгляд", но тем не менее... теряет ту остроту, что была раньше. Современный человек, вернее, взгляд современного человека, его глаза перестали отражать то, что отражали где-нибудь в XVIII веке. Может быть, потому, что тогда сам язык был победнее, словарный запас был беднее и приходилось как-то эмоционально...

Гордон: Словарный запас тогда был не беднее, а даже наоборот, я думаю - шире, чем сейчас. Дело не в этом, дело в том, что любой этолог тебе скажет, что система взглядов наследуема и она пришла к нам из животного мира. Другое дело, что человек время от времени в своей истории цивилизационной подводит некоторую черту и делает эти взгляды... вводит их в кодекс поведения. Например, там, в средние века в Италии любой прямой взгляд был точно таким же вызовом, как взгляд одного бабуина на другого или одного гиббона на другого. Поэтому... Вообще взгляд, прямой взгляд в глаза на незнакомого мужчину означает агрессию, на незнакомую женщину означает сексуальное желание.

Лаэртский: А если это незнакомая женщина смотрит так на женщину?

Гордон: Тоже агрессия. Между самками агрессия гораздо активнее, нежели...

Лаэртский: Да, сложнее, сложнее отношения. Кстати, я помню ещё в мою бытность учения в школе - а представь себе, такое было - у нас было несколько перцев, которые считали, чтобы быть на голову выше своих одноклассников... всё-таки, знаешь, детство там, пятый класс, да?.. там солнышко, то-сё, постоянная олигофреническая улыбка на щеках у советских детей, то-сё, пионеры, пятое-десятое... Так вот, эти несколько персонажей ходили постоянно с угрюмыми лицами. В конечном итоге из них получились бандиты. Причём этот взгляд они явно с кого-то копировали - такой жёсткий, недетский взгляд. Поэтому, конечно, игра взглядов - она, может, конечно, и заимствована из животного мира, но опять же, она человеком интерпретирована и усовершенствована совершенно по-дебильному, на мой взгляд. Едешь, бывало... ты сам был, наверное, на последней вечеринке радиостанции, на которой ты работаешь, ведёшь программу... первое, что я заметил - я очень хорошо отношусь ко всем гостям, которые съехались - там они кидали такие взгляды из своих автомобилей дорогих, как будто они эти автомобили собственноручно собрали. И не только собрали, а до того изобрели. Животным это не свойственно - то есть, люди...

Гордон: Ну почему животным не свойственно - а павлин? Когда хвост свой поднимает - он смотрит точно так же, как и они. Воробей, который только что в луже искупался и подбирается к самке - он тоже весь взъерошенный, взгляд у него очень гордый, голова высоко сидит. Нет, я думаю. мы недалеко ушли от животных - к сожалению, не в ту сторону, в какую хотелось бы. Поэтому этология объясняет в данном случае почти всё. Ты говорил, что эти ребята ходили угрюмыми, да?

Лаэртский: Да!

Гордон: Не улыбались. И правильно делали! Потому что улыбка, по крайней мере у обезьян - это признак слабости. Слабости, боязни. Если на тебя смотрит самец и ты в ответ показываешь ему зубы, улыбаешься - значит, всё, следующим ты должен показать хвост. То есть, стать в позу подчинения. Поэтому... я как сейчас помню, я ехал в метро, в сабвее где-то, на каком-то перегоне в Манхэттене. И там пара чёрных - как-то они шутили, шумели, поздно, почти никого нет. И я смотрю на них.

Лаэртский: С укором!

Гордон: Ну, не с укором, просто разглядываю. Он говорит: "Чё смотришь?" Я говорю - а тебе-то какое дело, смотрю и смотрю. И он отвязался. А рядом сидел ещё один парень. "А ты чего смотришь?" Тот улыбнулся наглой улыбкой такой - мол, а те чё надо? А чёрный на него посмотрел и говорит: "Ты чё, боишься, что ли?" То есть он интуитивно абсолютно понял - если тот скалит зубы, значит, он боится. А у животных это сплошь и рядом. Мало того - историю тебе расскажу. Как цивилизация, вернее, её отходы, влияет на социальное поведение группы животных. Отец мне рассказывал, мы очень смеялись. Они сидели на Севере, где-то в Ноябрьске, у приятеля, у Марусенки. Пили из фляжки спирт. Фляжка к тому времени никак не называлась, она была просто "фляжка", у неё не было собственного имени. Тут по телевизору стали показывать что-то вроде "В мире животных" про стаю бабуинов. Там был один маленький бабуин, очень задиристый, который всё время получал звездюлей от старших и в том числе от вожака. И он визжал, отскакивал в сторону, вставал в позу подчинения, после этого самки его к себе не подпускали, потому что там очень строгая иерархия. Ему доставался последний кусок, если вообще доставался - такой зачморённый бабуинчик. И он пошёл в лес и нашёл где-то канистру. Пустую канистру из-под бензина. Он её схватил, прибежал в стадо и начал бить по ней, подняв над головой. Стал бить руками, издавая дикий грохот совершенно. Вожак слетел со своего места, как ошпаренный, все разбежались по углам, он сел на место вожака и продолжал это дело трезвонить. И он стал вожаком, пока те не разнюхали, в чём дело. Потом, правда, вожак отобрал у него эту фигню и стал тоже колотить. Так вот, фляжка с этого момента стала называться "бабуинкой" у них. Потому что приятель отца очень гордился этой фляжкой, всячески пресекал посягания на неё со стороны кого бы то ни было. То есть, она повышала его социальный статус в компании. Это - "бабуинка" в чистом виде.

Лаэртский: В чистом виде!

Гордон: И 600-й "Мерс" - это та же самая бабуинка.

Лаэртский: И сотовая мобильная сопля - бабуинка.

Гордон: Да, и жена-модель - это чистая бабуинка.

Лаэртский: Вот, вот, я это и хотел сказать.

Гордон: Я тебе предлагаю этот термин взять - бабуинка.

Лаэртский: Бабуинка, да, да... Меня терзают смутные сомнения. Вот бабуинка - она же, так сказать, родилась от земной мамы, ходила в школу, имела доступ к той же информации, к которой имеет нынешний её там владелец и так далее... Неужели она не может адекватно оценить своё место в обществе...

Гордон: Ты щас про кого говоришь?

Лаэртский: Про бабуинку человеческую.

Гордон: Про женщину?

Лаэртский: Да-а-а!

Гордон: Ну тогда так и говори. Ты же знаешь, что женщина отличается от человека.

Молчание

Лаэртский: Понятное дело...

Гордон: Вне всякого сомнения. Отличия эти... завтра, кстати, в программе мы будем говорить с одним очень интересным человеком. Он работает в институте морфологии человека и создал первый трёхмерный атлас мозга. И он гендерными различиями тоже занимается. Он утверждает - и абсолютно прав в этом смысле - что у мужчин и у женщин мозг работает по-разному. Если мужчина, как правило, обрабатывает информацию в переднем, надстроечном верхнем мозге - те самые большие полушария - то женщина мыслит совершенно иначе. Та самая женская логика и женская интуиция - это способность поставить перед мозгом задачу и, потратив очень маленькое количество энергии, необходимое для решения этой задачи, всё-таки её решить. Не всегда так, как решают мужчины, разумеется. Мужчина же тратит... внимание - мужчина тратит до 70% всей получаемой энергии, будь это энергия воздуха при дыхании, то есть кислород, солнечная энергия, пища, вода - до 70% они тратят на работу мозга. Женщина просто не может себе позволить такой роскоши, потому что природой заложен в ней материнский инстинкт. Она должна накапливать жир определённым образом на беременность, она должна постоянно находиться в поиске партнёра, который не просто сделал бы ей ребёнка - но и помог бы его выкормить. То есть, у неё совершенно другие заботы. Поэтому, разумеется, она думает по-другому. Что касается умных женщин - то это просто гормональный сбой, нехватка неких гормонов...

Лаэртский: Целиком согласен - но здесь тогда немножко становится непонятной жажда опекунства, проявляемая порой в достаточно агрессивных формах. Она, кстати, свойственна и мужчинам - мужчина, который заводит здорового мастиффа... конечно, это тоже своего рода бабуинка, этот мастифф, но тем не менее то, что я завёл мастиффа, и данный мастифф в полном моём подчинении, хотя может перекусить человеку ногу в одну минуту - это как бы... И у женщин та же ситуация - если у неё ничего не получилось с детьми, они заводят маленьких собачек, левреток, дико их мучают всячески... знакомая ситуация?

Гордон: Ну, сублимация...

Лаэртский: Сублимация, да - но всё-таки в какой-то момент времени у женщин начинается период самоосознания себя вот в обществе - они там всячески пытаются самореализоваться в таких вещах, как эмансипация и так далее. Ты же был в Америке, не знаю, как в твоё время там с эмансипацией обстояли дела, по-моему, они уже туда все сбегались откуда ни попадя. Ты считаешь, что те, которые сбежались - это всё-таки генетические отклонения? Или часть из них ради моды, ради протеста? Умные же женщины изобрели это - сказали: "Да мы наравне с мужчинами хотим быть"...

Гордон: Я не видел ни одну умную по-женски женщину, которая может быть другом, которая в состоянии быть не только матерью и женой, но способна разделять с тобой не только факты биографии, а, может быть, даже и судьбу... Не видел ни одной женщины, которая была бы феминисткой или утверждала что-либо из программы феминисток.

Лаэртский: А вот в таком случае получается, что женщина, несмотря на все свои вот эти... недостатками это нельзя назвать, это такая особенность их сложения мозга. Тем не менее, получается, что женщина более индивидуальна, как существо, нежели мужчина. Потому что я уверен, что между ними не существует дружбы, о чём неоднократно говорил. Когда там "лучшая подружка", "лучшая подружка", тыр-пыр, восемь дыр - но, однако, если с этой лучшей подружкой что-то случается, например, прыщ выскочил, не дай бог, или ещё что-то такое - то радость в глазах этой второй её товарки не поддаётся описанию. Что галогенки на твоём джипе светятся её глаза. Тогда как у мужчин дружба всё-таки, согласись, существует.

Гордон: Опять, видишь - женщины моногамны по определению, то есть за один раз они могут забеременеть, зачать и родить от одного мужчины. Кроме того, ребёнок родившийся, человеческое дитя, довольно беспомощно. И проходит достаточно много времени для того, чтобы он стал социально адаптирован, этот ребёнок, и мог жить самостоятельно. И всё это время женщина волей-неволей должна тратить часть себя на то, чтобы это человеческое животное маленькое существовало. Поэтому моногамность их, заложенная в природу, заставляет относиться к любой, самой близкой подруге, самой некрасивой женщине, к любому существу женского пола как к предполагаемой сопернице. Мало того, женские духи, содержащие так называемые феромоны, которые добываются из половых желез там кита или скунса...

Лаэртский: Унд оленя!

Гордон: Унд оленя, да... они потому и воздействуют таким странным образом в первую очередь не на мужчин, а на женщин, так как приносят их половому обонянию информацию о том, что рядом находится какая-то противница. От неё пахнет женщиной. Не понимая сознательно, что пахнет от неё, она надушилась. Но поскольку организм не находит рядом соперницы и воевать не с кем - впрыск гормонов идёт такой, что это повышает ей настроение на целый вечер. То же самое с одеждой. Женщина одевается для того, чтобы быть сексуально привлекательной, даже если она четыре раза замужем и у неё восемь детей.

Лаэртский: Даже если ей ночью возвращаться с работы...

Гордон: Э-то ин-стинкт!.. И когда она видит соперницу, у которой, с её точки зрения, в одежде что-то не то, что-то не настолько сексуально привлекательно - даже если это лучшая подруга - это тот же всплеск гормонов, это то же удовольствие, которое она получает от сознания собственной неповторимости и нужности мужчине. Но и это не всё ещё. Смешно другое - смешно, что женщины... там проводились разные тесты на интеллект, хотя тут должен оговориться, что тестам этим грош цена, поскольку они придуманы мужчинами и для жизни в мужском обществе. Так вот, мужского интеллекта у женщин явно меньше. Но у них существует нечто, называемое женским интеллектом, что мужчине вообще не осилить. И это та самая индивидуальность, о которой ты сейчас говорил - обособленность. Самодостаточность, заметь. Если женщина так или иначе теряет способность к воспроизводству или переходит в возраст, когда воспроизводство уже невозможно - называемый климаксом в простонародье - она моментально (тесты показывают) по-мужски умнеет... Но теряет женскую индивидуальность. Но перестаёт быть привлекательной сексуально. Но может подружиться с женщиной. Но не способна испытывать материнский инстинкт.

Лаэртский: Действительно. Действительно так... так оно и есть. Слушай, давай вернёмся к тому моменту, когда появился грудник - мы это называем между собой "женщина вышла в тираж". Женщина вышла в тираж, и мама, как ты правильно заметил, самочка, должна каким-то образом подготовить платформу для социальной адаптации этого самого грудника. Мы очень долго занимались исследованиями именно этого периода исходя из того, что есть какая-то вероятность наличия реинкарнации. Может быть, такой вероятности нет, но мы исходили из этого. Если принять это во внимание, то до того момента, пока ребёнок целиком своей мамашей социально не адаптирован, он обладает гораздо большим запасом знаний и, так скажем, интуитивной восприимчивостью, нежели она. Она, как ты правильно заметил, обладая другим умом, нежели мужчина, интуитивно ощущает эту опасность, понимает, что ребёнок-то - он помощнее её... Мы подумали и пришли к выводу, что социальная адаптация в данном случае - это есть, попросту говоря, угнетение мозгового центра ребёнка посредством внедрения в него базетической информации...

Гордон: Видишь ли, в чём дело - проблема-то в чём? Существует же так называемый эффект Маугли. Дети, которые росли без социальной опеки со стороны родителей или одного из родителей. И привести их в человеческое состояние после нескольких лет жизни в лесу невозможно. Невозможно внушить им, что они способны говорить, невозможно научить их пользоваться элементарными благами человечества - ложкой, вилкой там... они становятся необучаемыми. Почему? Потому что всё-таки - этот механизм, конечно, плохо изучен, мной по крайней мере - всё-таки на первых годах существования человека весь коллективный, социальный опыт, приобретённый человечеством в той или иной форме - в форме языка, опять-таки цивилизационных навыков, отношений в семье, за которыми он следит, звуков, запахов - он ему внушается. И становится базой для развития той единственной вещи, которая нас отличает от животных - это способность не только мыслить... чёрт его знает, может, они тоже мыслят... но и выражать и фиксировать эти мысли. То есть говорить и писать.

Лаэртский: Всё понятно...

Гордон: А про реинкарнацию, извини, я думаю, тут вот какая штука. Можно было бы поверить в реинкарнацию, но проблема-то вот в чём. Всего-навсего какие-то 3500 лет назад на Земле жило не больше миллиона человек. Сейчас их более пяти миллиардов. Где набраться на всех воплощений? Этот миллион умер когда-то в своё время. Должен был появиться ещё один миллион реинкарнированных. Но появилось-то гораздо больше.

Лаэртский: Где генерируются души - вопрос!

Гордон: Бесхозные души - откуда они берутся?

Лаэртский: Всё-таки если опять же говорить про ребёнка - важна, конечно, при нём мама, вымя, которое внедряется в него унд даёт ему корм, понятно, да. Но мы же не можем быть на 100% уверены в нормальности мамы, в том, что она сама социально адаптированная особь. Может быть, имело бы смысл даже поступать по методу, в общем-то, Германии - одного её достаточно мощного, но печального исторического периода. То есть, детей, попросту говоря, конфисковать у родителей, воспитывать в специальных заведениях, где очень подготовленные педагоги дают какие-то там мощные знания, где нет этого сюсюканья, где, опять же, женщины не утоляют свою жажду этого самого... они ещё не перестали играть в куклы. Играют в куклы со своими детьми. Я же видел детей - вот сюда даже к нам приводят. Косички завязаны знаешь как - что они глазами в стенку упираются, вся кожа стянута. То есть, мама - она ещё сама ребёнок, вот в чём вопрос.

Гордон: Германский опыт неприменим хотя бы потому, что попытки внедрить что-то такое были ещё начиная со Спарты, а то и раньше. Ещё шумеры отбирали детей специально для касты жрецов, выращивая с детства... Он провален - по двум причинам. Если это сделать повальным по стране - перестанут рожать.

Лаэртский: Почему?

Гордон: Потому что они для себя рожают. Игрушку себе.

Лаэртский: Инстинкт материнства, она же...

Гордон: Будут делать аборты... Какой же инстинкт материнства, когда она родила и должна отдать?

Лаэртский: А в таком случае это можно сделать, скажем так, на законодательном уровне...

Гордон: Ты можешь себе представить хоть одно общество (реально, без утопии) на сегодняшней планете, которое могло бы издать такой закон?

Лаэртский: Ну, было в Германии, Саш. Было, было!..

Гордон: Ну и что с ним стало?

Лаэртский: Ну, это беда - потому что человек зарвался конкретно.

Гордон: Нет, там, я думаю, зарвался он совершенно закономерно. То есть, не мог не зарваться.

Лаэртский: Конечно, я согласен.

Гордон: А что касается того, насколько мать способна социально адаптировать ребёнка к среде...

Лаэртский: Понимаешь - тревожит... Тревожит.

Гордон: Тревожит. И я тебе объясню, почему. Потому что любое живое существо, высоко или не очень высокоорганизованное, живёт под давлением того, что называется естественный отбор. Естественный отбор - ты же знаешь, он мало касается особи, больше касается популяции, поскольку это скорее статистика, нежели непреложный закон жизни одного отдельно взятого индивидуума - и тем не менее... В неадаптированной социальной среде, грубо говоря, в дикой жизни - если мать не в состоянии... пусть это будет львица, да?.. научить львёнка охотиться, научить его простейшим навыкам, как скрываться от врагов, не способна его выкормить и так далее - он погибает. Мало того, самка, которая не способна адаптироваться по тем или иным причинам, потомства не даёт, те нарушения, которые в этом индивидууме есть и заставляют её быть такой, какая она есть - дальше по потомству не передаются. Это половой отбор. Вот он взял и сработал. Пресеклась веточка. Человечество, к сожалению, живёт в отсутствие естественного, в том числе и полового отбора уже довольно давно. Я не побоюсь сказать - уже около 4000 лет. И это приводит к тому - меняется вкус, меняется мода, иногда в моде одни женщины, иногда другие - но никогда отбор не идёт на интеллект, на способность женщины выкормить, вырастить, обучить и образовать ребёнка. Отбираются женщины совершенно по другим признакам - длина бедра, что тоже пришло к нам с незапамятных времён. Быстро бегает - значит, может убежать от...

Лаэртский: Врага...

Гордон: От врага, и не надо её защищать лишний раз. Мало того, убежит с ребёнком ещё.

Лаэртский: Да!

Гордон: Большая грудь. Хотя большая грудь - тут тоже загадка, дело в том, что женщины с маленькой грудью гораздо более фертильны, чем с большой, грубо говоря, у них больше молока. И уж кто должен быть символом материнства - так это они. Я думаю, что здесь разгадка простая - младенец представляет даже очень маленькую женскую грудь, если это грудь его матери в непосредственной близости от своих глаз очень большой. Это остаётся просто в подкорке и большая грудь тоже...

Лаэртский: А может быть, мужчина, так сказать, желает не утратить данные габариты... у меня же есть целая теория совсем о другом - это теория дорожных знаков. Детей нужно учить правилам дорожного движения на маленьких знаках, потому что для маленького ребёнка натуральный "кирпич", к примеру, выглядит, как всё это здание. И если его учить на этих больших дорожных знаках и потом выпустить уже в зрелом возрасте на дорогу - он просто их не будет замечать. Так же и с грудьми...

Гордон: !!!

Лаэртский: А ты знаешь, есть ещё один момент - я очень тщательно слежу за животными, которых и у нас большое количество живёт на радиостанции не пойми где, кем-то принесённых, и за своими домашними животными - у них есть определённый момент, когда родители не просто перестают считать детей своими, своей собственностью, перестают считать своим долгом их кормить, заботиться о них - а попросту считают их чужаками, дико гоняют, пинают унд даже кусают. У женщин такого нет. Мало того - недавно одна моя знакомая мама, не базетическая, в общем-то, вышла во двор - к ней подходит другая такая базедка с коляской и такую песню ей исполняет: "Ты знаешь, мы сегодня дважды отлично покакали"... Та, естественно, на измену, что такое... - оказалось, что она говорит о себе и о ребёнке. То есть, вечное отождествление себя с ребёнком, вечная уверенность в том, что ребёнок - это часть меня. Он слабее меня, он глупее меня, он - моя собственность. Это не проходит до старости, и мне кажется, с точки зрения популяции наносит как раз очень серьёзный вред.

Гордон: В чём вред-то? Не вижу.

Лаэртский: Ну как в чём вред? Вред в подавлении самостоятельности вот этого индивидуума, который всё время под мамой.

Гордон: Ну, ты знаешь - если есть индивидуум, хрен ты его подавишь...

Лаэртский: Да легко!..

Гордон: Да ладно... Я знаю детей...

Лаэртский: А, может быть, их бы было больше!.. Индивидуумов...

Гордон: А зачем их больше? С этими справиться невозможно... Зачем?

Лаэртский: Я вот тоже хотел сейчас спросить!..

Гордон: Зачем? Я как раз за сложившийся порядок вещей. Иногда меня раздражает большое количество не очень умных людей, которые встречаются на пути, не очень красивых женщин и так далее - но это личное раздражение никак не связано с мироустройством. Другое дело - и мы с тобой уже говорили об этом, по-моему, в моей программе - что я считаю всё это мироустройство цивилизационное, цивилизационно-религиозное, скажем так... направленным не на то, чем должен заниматься человек в жизни. Человек так или иначе задаёт себе один и тот же вопрос: "А что потом?" И никто на этот вопрос пока не ответил. Наоборот, пытаются утешить - ответа нет на этот вопрос, но есть посыл, что всё будет хорошо, если ты будешь правильно себя вести. А будешь плохо себя вести - всё будет плохо. Но что-то будет... Будет-не будет - никто не знает. Но одно абсолютно неизбежно - это вот момент умирания. Почему мы называем лёгкой смертью смерть во сне или машина сбила - тут же умер, ах, какая лёгкая смерть... Потому что не случился... не момент страдания, человек в жизни страдает гораздо сильнее, чем в момент предсмертия как бы - а вот эта паника, этот ужас абсолютного одиночества, предстояния не перед смертью, не перед Богом, а перед собой, когда ты один на один с собой, и больше нет никого. Ни мамы, ни папы, ни школы, ни страны, ни жены, ни детей, никого...

Лаэртский: Даже те, кто склонился над тобой - они кажутся какими-то гаражами просто...

Гордон: Когда бабушка умирала, такой взгляд у неё был совершенно нездешний, я говорю: "Может быть, тебе что-то нужно, ты посмотри"... она меня очень любила и я всё требовал внимания - посмотри, посмотри на меня... И она сказала замечательную фразу - она сказала: "Сашенька, мне до себя"... Вот этот момент, когда "до себя", больше ни до кого - он страшный... Потому что каждый из нас отвлекается от себя чем-нибудь. То телевизор включит, то с женой поговорит, то на улицу выйдет, то водки выпьет, то книжку напишет... то фильм снимет, да? всё это - отвлечение от себя, потому что нет страшнее каторги, чем сам с собой. Поэтому когда пишут про Робинзонов разных - мне кажется, не о том пишут... он страдает от физического одиночества, да? - а это не так. В этой абсолютной пустоте и глухоте, когда вокруг тебя нет ничего, чем ты мог бы себя занять, кроме физического труда - вот это предсмертное состояние должно наступать, на мой взгляд.

Лаэртский: Может быть, этим объясняется стремление многих известных старцев уединиться - и они это, кстати, с успехом делают...

Гордон: Они не уединяются, в том-то и дело...

Лаэртский: Ну, к ним ездят, конечно, всякие дэмоны постоянно... топчутся.

Гордон: Нет, дело не в этом... Они не уединяются - они сознательно идут поговорить с Богом. Есть кто-то, с кем они хотят поговорить, пообщаться. Они не одни там.

Лаэртский: А стимулировать? Можно попробовать как-то стимулировать в себе это состояние...

Гордон: А как?..

Лаэртский: Сложно, сложно представить это - но наверняка если человек умён, знает себя достаточно хорошо, можно, наверное, не стопроцентно, но хотя бы 20% этого эффэкта добиться чтобы немножечко... не то, чтобы "быть готовым" сказать, это глупо - а чтобы стало и немного "до других", чтобы ты понял, кто эти другие. Могу я разобраться - тебе же среди них ещё тусоваться...

Гордон: Об этом и речь. Когда говорят "помните о смерти" - это единственный смысл помнить и вспоминать о ней только для того, чтобы по-другому жить как-то. И каждый делает свои выводы: "А, жить, как в последний день, я щас всё сделаю!" Другой говорит: "Я вообще делать ничего не буду, потому что бессмысленно, я всё равно умру". Третий ещё как-то. Мне кажется, формула простая - жить надо так, чтобы перед собой в этот момент не было страшно.

Лаэртский: Страшно или срамоты чтоб не было?

Гордон: Это одно и то же...

Лаэртский: М-м-м...

Гордон: Это одно и то же.

Лаэртский: Ну, страшно-то, Саша, всегда будет, по любому, мне кажется...

Гордон: Я не говорю "смерти страшно". Себя. Чтоб себя не боялся...

Лаэртский: Каждый человек страшный. Я более чем уверен, если, например, каждый из нас посмотрит друг на друга вот снаружи, зная, тем не менее, очень хорошо - мы найдём в себе многие такие... э-э-э... черты не очень хорошие, страшные. Вообще, люди - они ужасные сами по себе. Они изобретают какие-то вещи, не думая о том, как их потом утилизировать... Я тут запер одного в комнате на месяц, дал ему корзину похлёбки и говорю: "Гадь где хочешь и делай чего хочешь - но так, чтобы тут было чисто". Не получилось - загадил комнату за две недели, стал стучаться, долбиться, требовать жрать. То же самое происходит с планетой: люди, на самом деле, обделены главным - инстинктом самосохранения. То есть, попросту говоря, какие-то черти в большинстве своём... И содомиты!..

Гордон: Понимаешь, человек один, сам по себе - он довольно безвреден. Его можно понять, простить, принять - каждого отдельно взятого. Если их уже хотя бы двое - между ними образуются отношения, как правило, сложные и они уже друг другу начинают зеркалить... вот тогда наступает либо как бы вселенское соитие, либо абсолютное безумие. Потому что ты поступаешь не так, как ты хочешь поступать, а ты поступаешь так, как, тебе кажется, ты должен поступать в присутствии кого-то ещё.

Лаэртский: Поступать так, как ждёт от тебя твой этот вот...

Гордон: Да. Или как ты хочешь, чтобы он тебя увидел, представил.

Лаэртский: А если, например, человек находит в себе какие-то силы и как-то ведёт себя всё-таки естественно, так как удобно ему - то его называют либо панком, либо беспардонщиком, либо модным словом "моветонный чувак"...

Гордон: Ты знаешь, здесь часто люди, которые ведут себя асоциально - они немножко играют этим, они спекулируют на этой теме.

Лаэртский: Вот... да.

Гордон: Потому что, знаешь, вообще асоциальных людей я видел немного и это, как правило, юродивые. Которым уж абсолютно наплевать. Мне кажется, надо принимать меньшее из зол, эту игру с людьми в мир, лад да покой. Выходя на улицу, одеваться там... умываться и чистить зубы. Останавливаться на красный свет. Не воровать детей, не убивать женщин. Какие-то элементарные правила общежития выполнять надо. С другой стороны, если мне говорят, что я должен прийти на какую-нибудь вечеринку "блэк тай" - то я не приду в пижаме. А я просто не пойду. Потому что такая степень условности мне как бы неинтересна.

Лаэртский: Понятно. Щас мы буквально ненадолго прервёмся.

Гордон: Я покурю пока...

Лаэртский: Только будь там осторожнее - потому что я выпустил погулять наших питомцев... они ещё хоть и юны, но очень опасны.

Гордон: Я отобьюсь, отобьюсь...
 

 1   2   3 

  laertsky.com  |  монморанси  |  2001
подсчетчики

 

Александр Лаэртский: laertsky@mail.ru. Администрация сайта: vk@laertsky.com.
По всем деловым вопросам пишите на любой из этих адресов.
При использовании оригинальных материалов сайта просьба ссылаться на источник.
Звуковые файлы, размещённые на сервере, предназначены для частного прослушивания.
Несанкционированное коммерческое использование оных запрещено правообладателем.
  laertsky.com     msk, 1998-2023