Колыбельная

Чу! Чья-то трель у ограды слышна -
Это ночная песня слона,
Это трубят у деревни слоны,
Глядя на диск охуевшей луны.

Месяц-мудила в окошко глядит,
Дедушка пьяный за печкою спит,
Рыбка храпит как обычно в пруде,
Жучка заснула хуй знает где.

Ветер слегка колыхает камыш,
Кто-то скребется, видимо мышь...
Только не дрейфь - ты всем детям пример!
Спи пионер, спи пионер...

Звезды бросают на землю лучи,
Кошка, объевшись, метает харчи,
Курочка квохчет, яйцо уронив...
Наша природа не сказка, а миф.

Кто-то во тьме запалил фитилек,
Вспыхнуло что-то - погиб мотылек,
Об корневище ногой зацепясь,
Дядя споткнулся и ёбнулся в грязь.

Где-то усталый гудит паровоз,
Дворник с дорожки счищает навоз,
Книжка плохая - в ней грустный конец...
Спи, комсомолец, ты - молодец!

 
Романс

Ах, помнишь ли ты наши встречи
В саду, где пели соловьи?
Ты целовал мои предплечья
И перси лобызал мои.

Весна прошла, как всё проходит,
И соловей уж не поёт.
Другой меня под ручку водит,
Другой меня теперь ебёт

Иных уж нет, а те далече.
Весна опять пришла в сады.
Но не ищи со мною встречи
И не проси моей пизды.

 
Детишки мучались...

Детишки мучались. Наложенные жгуты
Впивались в их тщедушные тела.
На муки адские их мама родила,
И члены их уж судрогой согнуты.

И плотный дым из печи крематорской
Уже клубами черными валит,
И пламень жаркий их не пощадит,
Когда палач толкнет на смерть рукою жёсткой.

Красивый мальчик с русыми кудрями
В истерике метался на столе,
Но острый нож уже торчит в спине,
И пол запачкан кровью и соплями.

У девочек оборваны волосья,
И зубки выбиты отбойным молотком,
А рёбра сломаны жестоким кулаком -
И на носилках их тихонечко уносят...

Ну вот и кончен бой. Убраны
Кости, зубы, кровь, тела обмыты.
Лежат они, убийцею забыты,
И ветер их зализывает раны.

И вот уж горькой скорбной вереницей
Проститься к ним родители идут,
И воскресения детей они не ждут,
В платки уткнувши горестные лица...

 
Вампир

В ту ночь на меня снизошло вдохновенье,
И вовсе я не был обижен на мир -
Хотелось послушать мне ангелов пенье,
Но вдруг предо мною явился вампир.

Он вылез нахально из тумбочки в спальне
И зубы вонючие мне показал...
Представьте себе вы моё состоянье,
Я мрачно подумал:"Ну ты и нахал!"

А он, не смущаясь, поплёлся к дивану,
В зубах ковыряяся грязным гвоздём,
Спросил, а нельзя ли попасть ему в ванну,
И тут же был мной неприлично пошлён.

Ногами немытыми встал на подушку,
Расстегивать начал штанишки свои,
Достал из кармана железную кружку,
Всю ржавую от человечьей крови.

Он лег величаво на место любимой,
Ворочался, ныл и правишки качал.
Я грубо назвал незнакомца скотиной,
А он меня нежно к себе приглашал.

Тут в гневе я крикнул: "Я буду сражаться!
Исчезни, подонок, уйди от меня!"
К дивану я прыгнул и начал толкаться,
А он мне в ответ улыбался, свинья...

И тут я проснулся почти что мгновенно -
Жена заорала, как ранний петух
И стукнула больно по заду коленом,
Сказавши, что я - идиот и лопух...

Я выслушал молча слова о разводе
И клятву свою прокричал на весь дом:
"Не думай о мне, как о пьяном уроде,
Я больше не буду бухать перед сном!"

 
К 500-летию открытия Америки

За джунглями солнце садится,
Кифары и бубны играют.
Великое действо в столице
Державы воинственных майя.

Вот воинов ряд краснокожих
Их взор - как у каменных статуй.
Сношает верховную жрицу
Их вождь, Чингачгук бородатый.

Инстинкт первобытный повалит
Индейцев племён тумба-юмба:
Открытье Америки славят
И кушают мясо Колумба.

Вожди, сунув трубочки в жопу,
Закурят "Дымки" и "Опалы";
Сидят, говорят про Европу,
Колумба едят, каннибалы.

Священное жерло колодца
Получит намеченных в жертву -
Сегодня убьют всех уродцев,
Никто не восстанет из мёртвых.

Степенно идут бегемоты,
Их кожа умыта маслами.
Сказатели песен - гриоты -
Качают в такт ритму хуями.

Зловещее пламя заката
Пылает над городом инков.
"Да, праздник удался пиздато!" -
Слышны сотни радостных криков.

От сала животики пучит,
Давно позабыты бананы -
"Сегодня доели Веспуччи,
Назавтра съедим Магеллана!"

 
"Зарница"

Пионер в носках вонючих
Знамя красное несёт,
На спине его могучей
Девка семечки грызёт.

Деревенские старухи,
От разврата ошалев,
Заломили нервно руки,
Этим выразив свой гнев.

Но детишки не смущались:
Показав старушкам "fuck",
Долго грязно матюкались
И развёртывали флаг.

Весела игра "Зарница",
Воля сжата в кулаке...
Наша сраная граница
На невъеблемом замке.

 
Курочка Ряба

Убитая курочка Ряба
Под пасмурным небом лежит,
Убийца - огромная баба -
Над трупом её ворожит.

Страдалицы пёстрые перья
Лежат в беспорядке вокруг,
И кто-то в монашеской келье
Уже отпевает сей труп.

А муж-петушок одиноко
За кустиком рядом сидит,
Ужасно судилище рока,
И клюв его мелко дрожит.

Какой-то оборванный мальчик
С рогаткой подкрался к нему
И, плюнув на маленький пальчик,
Дробинку оставил в мозгу.

А бабка, свой скинув тулупик,
Идёт на охоту опять,
О джемпер кровавые руки
Она вытирает, сопя.

И вот уже душ убиенных
Все больше и больше число.
Уже монастырские стены
Свечей согревает тепло.

Священнослужители плачут,
Устало махая крестом,
И мысленно курочку фачат
Совместно с её петухом...

...Но стадо бизонов могучих
Разрушило злой монастырь,
И рот свой прочистил вонючий
Уставший от тризны упырь.

А утром сквозь пыльные тучи
Кровавое солнце встаёт,
И хрипло из терний колючих
Заутренню ворон орёт.

 
Головоногие

То красным, то зелёным в ванной
Мигают лампочки.
Лежит под плюшевым диваном
Забытый тапочек.

Котёнок умер от изжоги -
Он мышку скушал.
И старый пёсик хромоногий
Тревожит душу.

Давно хотел его прибить я -
Все как-то мешкаю.
А солнце на мое упитье
Глядит с усмешкою.

Луна забыла с неба скрыться -
Какая тусклая...
И чтоб немного освежиться
Я сплю с медузкою.

Они давно меня пленили -
Головоногие -
Люблю медузу, лелею криля,
Не ем миноги я.

Нептун потешный, кривоногий
По морю царствует
И редкий камешек убогий
Порой мне дарствует.

Его ищу я в унитазе,
Где кафель белый.
И там я не устану лазить -
Ведь я дебелый.

 
В трубе

Я засунут в печную трубу,
Я сижу в ней довольно давно
Но не жалуюсь я на дурную судьбу,
Мне, пожалуй, уже всё равно.

Надо мною Полярная светит звезда,
Лишь порой закрывают её облака.
Знаю, я обречен её видеть всегда...
А звезда далека, а труба высока.

А внизу временами разводят огонь
И тогда едкий дым застилает глаза,
Оросив на мгновенье щеку и ладонь,
Упадает с шипеньем на угли слеза.

Все сильнее жара, и дрова всё горят,
И румяною коркой покрылись бока,
А хозяева грустно внизу говорят:
"Засорился камин, стала тяга плоха".

Часто звуки знакомые слышатся мне,
И давно различить не пытаюсь уж я,
То ли ветер гуляет по старой трубе,
То ли это тоскливая песня моя.

 
Мутанты

В лесах подмосковья полуночью жуткой
Мутанты разводят костры...
Вы в праве принять эти строки за шутку -
Ведь вряд ли поверите вы,

Что в чаще дремучей, среди бурелома
Я видел сквозь призрачный дым
Хромых стариков, кривоногого гнома,
Людей зазывающих к ним.

Их стоны и крики разносятся эхом
Средь тёмных древесных стволов,
То вдруг тишина разрывается смехом
И стуканьем лысых голов.

Лохматые ведьмы, чахоточный леший
Тихонько подходят к огню.
Русалочий шёпот, спокойный и нежный,
Ласкает душонку мою.

Вертлявые черти, махая хвостами,
Готовят змеиный отвар,
И совы беззвучно летают над пнями,
Вдыхая зловонный угар.

Вампир, возбуждённо сверкая глазами,
Клыки обнажает свои
При виде того, как хватают зубами
Детишек друзья-упыри.

А жертвы несчастные тварей мифических
Просят им жизнь сохранить,
И те, в заблуждении трагикомическом,
Думают, как их убить.

Далее сцены кровавые, страшные
Сердце пронзили моё -
Злые мутанты, суровые, важные,
В женщин втыкали копьё.

Ну а вампиры голодными стаями
Пачкали губы в крови,
Рядом собаки бездомные лаяли
И затевали бои.

Кажется, пиршество смерти ужасное
Вечно продолжится здесь...
Топи, болота, леса непролазные,
Воплей и бульканья смесь.

К счастью, луч солнца сквозь тучи рассветные
Молнией в небе сверкнул:
Рев, матюганье, слова несусветные -
Я в них на миг утонул.

В доли секунды исчезли видения,
Тихо, поляна пуста.
Лужицы крови, малиновки пение
И на травинках роса...